Титов К.
Дьякон старообрядческого храма г. Орехово-Зуево

ТРАДИЦИИ ГУСЛИЦЫ - МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

Гуслица отразила в себе историю Руси, вначале языческой, затем просвещенной православной верой, претерпевшей гонения и раскол, знавшей свой расцвет и испытавшей оскудение и разруху. И сегодня, ища ответ на вопрос в чем спасение России, невольно приходишь к выводу, что крепкая вера, трудолюбие и взаимная поддержка в благих делах - то что способствовало расцвету в прошлом Гуслицы и сегодня сможет возродить Русь православную. Старообрядчество всегда сохраняло то, что именуется "русским духом" - веру предков, уклад жизни семьи и общины; внешний облик, душеспасительные традиции.

Из этих традиций мне бы хотелось обратить ваше внимание на образование в старообрядчестве. Образование несет в себе основополагающее понятие "образ" - образ Божий, тот образ, который должен постичь приходящий в мир человек, усвоить его и преобразив себя, уповая на помощь Божию войти в Царство небесное. Исходя из этого - сегодняшнее понятие образования, как систематическое накопление информации, без связывающей и всеохватывающей оценки их критерием истины, понятий добра и зла, душевного спасения (такое современное образование, которое помогает сделать карьеру или самоутвердиться) было чуждо старообрядцам.

Светское образование в старообрядчестве не было самоцелью (а часто и не поощрялось, т.к. учеба была подчас связана столкновением с чужим учением, а в светской школе с враждебным атеизмом). Цель старообрядческого образования можно сформулировать так: осознанная передача душеспасительных традиций в наиболее возможной полноте. В первую очередь традиций, связанных с верой и богослужением, христианским укладом жизни, с богопознанием через книжность и ремесла.

Такое понимание образования было присуще старообрядцам Гуслицы.

Воспитание мастеров в делах ремесел, связанных с богослужением было здесь на высоте - это и иконопись, и книжное дело - переписывание, переплетение и украшение книг затейливым орнаментом, литье медных и латунных икон и крестов, изготовление церковной утвари, шитье облачения и одежды для посещения храма, изготовление обуви и т.д.

Традиции старообрядцев в богослужении вполне можно назвать народными, т.к. соборная молитва уравнивала всех участников перед Богом, что видимым образом отразилось в одежде старообрядцев за богослужением. Мужчины, независимо от их социального положения, надевали кафтаны, а женщины сарафаны. Сейчас эту традицию стараются сохранить в основном в гуслицких старообрядческих храмах у певцов-клирошан.

Вековая борьба старообрядцев за отстаивание своих религиозных убеждений выработала у них энергию и настойчивость, трезвость и самостоятельность, сплоченность и взаимовыручку, создала умение отстаивать свои взгляды и убеждения и, в конечном итоге, позволяла, не смотря на препятствия, развивать ремесла и предпринимательство.

К сожалению, противники старообрядчества создали массу мифов и легенд, порочащих хранителей неизменной веры старообрядцев.

Миссионеры господствующей церкви считали, что любые средства хороши для обращения, как они называли, из раскола, особенно это ярко видно в Гуслице, в том месте, где как писалось в донесениях, находится "один из центров сильно зараженных расколом закостенелых старообрядцев".

Основатель Гуслицкого миссионерского монастыря о. Парфений в 1858 году, докладывая об осмотре окрестностей Гуслицы, писал: "… раскольники самый безнравственный народ, ибо здесь раскол предмет промысла, а не веры и спасения. Все они живут только воровством и обманом". В связи с этим высказыванием, автор истории Спасо-Преображенского миссионерского мужского монастыря С.С. Михайлов пишет: "… понятно, что к приведенным выше словам надо относиться с большой долей осторожности, т.к. Парфений и святитель Филарет, писавший их с его донесения, поставили перед собой задачу разгрома местного старообрядчества и утрировали, и додумывали любой встретившийся негатив".

Независимые исследователи Гуслиц отмечали в своих описаниях, что гусляки в основном жили чисто и зажиточно, но этот факт известный противник старообрядчества П.И. Мельников-Печерский объясняет не трудом и молитвой (а, следовательно, помощью Божией) старообрядцев, а их воровством, обманом, печатанием фальшивых денег.

Зададимся вопросом - мог ли разбогатеть и иметь успех купец "без совести и чести" как писали о гусляках "духовные лица" той поры. Мы знаем, сколько предпринимателей вышло из Гуслиц, и их честное слово в ведении дел было надежнее любого документа.

Легенда о гуслицких разбойниках, на мой взгляд, родилась из описания нахождения разбойника Василия Чуркина в бульварной газете "Московский листок", выходившей в 19 веке.

Как пишет в своей статье "Были и небылицы о разбойнике Чуркине" известный журналист Афанасий Коновалов - "Василий Чуркин - лицо историческое. Он грабил по дорогам, вымогая у фабрикантов и торговцев, запугивая их поджогом (современный рэкет). Журналист Гиляровский, побывавший в те времена в Гуслице для описания мест, где бывал Чуркин, писал: "трактирщик у Ильинского Погоста мне сказал: "Ваську-то описывать? Какой он атаман, просто рвань, бывший фабричный от Балашова, спившийся с кругу. Действительно, была у него шайка, грабил по дорогам, купоны фальшивые из серии печатал, а главное ходил по фабрикам. Вот и все. А то - атаман. Просто сволочь". Но все же романтическая повесть о разбойнике Чуркине появилась в газете. Сочинил ее некий Пастухов (как пишет Афанасий Коновалов). Сочинитель малограмотный для столь же безграмотных людей: лавочников, трактирщиков, извозчиков, московских обывателей. А поскольку она печаталась на бумаге, годившейся на самокрутки, то расходилась большим тиражом.

Так появилась почва для легенды о том, что Гуслица живет разбоем и печатанием фальшивых денег, хотя, как вы понимаете, разбойник Васька Чуркин со староверами Гуслицы не имел никакого духовного родства, хотя в семье не без урода.

Так же один из мифов, порочащих старообрядцев, было и то, что в Гуслице много пьяниц. Журнал "Душеполезное чтение" в 1864 г. писал о староверах Гуслицы: "Молодым людям, даже и пожилым здесь не вменяется в грех или поношение напиваться до безобразия. Женщины у раскольников в разврате и пьянстве не уступают мужчинам". Это утверждение идет в разрез с историческим фактом, что гусляки имели крепкое и зажиточное хозяйство, которого никак не может быть у пьяниц. Тому подтверждение заметка в журнале "Церковь" за 1914 год (№ 22) из сельца Слободищи Богородского уезда Московской губернии: "На святой неделе Пасхи в понедельник в Храме старообрядческой общины было прочитано из книги "Пролог" поучение ко всем православным христианам о пьянстве. Поучение было прочитано внимательно и настолько внушительно, что по окончании службы все, кто только слышал, стали горячо обсуждать о большом вреде пьянства. Попечитель храма И.Е. Соколов обратился к народу с просьбой принять меры к закрытию в нашем селении трактира 3-го разряда, и указал на прочитанное поучение. Крестьяне во вторник на Пасхе собрали сход и постановили ходатайствовать о закрытии трактира, а также и чайной, которая служит рассадником хулиганства, вместе с тем сделали постановление вести борьбу с шинкарями. Под приговором подписались 150 домохозяев и 85 женщин, на других сходах у нас женщины не участвуют. Приговор с подписями препроводили губернатору". Такое, по сути, добровольное введение "сухого закона" всем селом, говорит о многом, особенно в наше время.

Военный министр России Сухомлинов заявлял: "Я был весьма рад, если бы старообрядцев в армии было побольше. Они достойны подражания, потому что семейственны, честны, трезвы".

Мифы о Гуслице возникают и сегодня, казалось бы на пустом месте. В книге Вл. Лизунова "Старообрядческая Палестина" на стр. 11 читаем выписку из статьи И. Шевелкина "О староверах Гуслицы": "Раскольничья нетерпимость и фанатизм … поддерживаются здесь кроме старцев еще и колейницами. В каждой деревне в Гуслицах найдете вы несколько избенок о двух окнах, расположенных с обоих концов деревни или на задворках. В этих избах проживают девицы от 25 до 40 лет налетчицы и толковательницы писания".

Читая это, не сразу поймешь, что из-за орфографических ошибок в одну букву девицы, начитанные в Святом писании или начетчицы, превратились в неких уголовниц-террористок - налетчиц. Такая ошибка у несведущего читателя может породить очередной миф. Кстати, о начетчиках в старообрядчестве - это люди в большинстве не получившие какого-то систематического образования, порой даже и школьного, но по природной способности и любознательности, а лучше сказать по дару Божьему, они самообразованием овладели книжностью, навыками устного и письменного слова. По сути, старообрядческие начетчики существовали с начала старообрядческого раскола, но в полной мере их роль в жизни Церкви осуществилась в начале 20-го века после провозглашения в России веротерпимости. Начетчики основательно, а порой и дословно знали книжность, в первую очередь дониконовскую, не испорченную правками. Это не случайно, т.к. книжное слово являлось книжным авторитетом, и цитата - важнейшим аргументом в спорах о правоте старой веры.

Иногда такие споры давали поразительные результаты. Бывало, целое село изъявляло желание присоединиться к Староверию, происходили массовые крещения. О характере и остроте таких споров в Гуслицком миссионерском монастыре пишет журнал "Церковь" за 1912 год (№45).

Продолжая начатую мной тему о традициях духовного воспитания, хотел бы обратить Ваше внимание на духовный стих старообрядцев на тему "Страшного суда": "Солнце и месяц померкнут ". В стихе говорится, что Архангел Михаил, призвав на страшный суд, разделит всех на праведников и грешников. И далее:

А грешники стоят - слезно плачут,
Отца и матерь проклинают,
Что они их не били, не учили,
И в Божию церковь не ссылали,
И Божьего писания не видали,
И Божьего пенья не слыхали.

Вот какую духовную ответственность несут родители перед детьми за их воспитание перед Богом в понимании старообрядцев. Основной задачей старообрядческой семьи является вырастить детей как благоговейных служителей Господа. Не случайно Гуслица, по утверждению историков, стала кузницей кадров старообрядческого духовенства. Ее питомцев можно было встретить во многих старообрядческих приходах России. В частности, об этом пишет историк из Калуги В.В. Боченков в замечательной книге "Годы и приходы". Население Гуслиц высокой (своей почти поголовной) грамотностью. Несомненная заслуга в этом принадлежит старообрядцам. Первые школы в этих местах были организованы в скитах (таких как старца Леонтия, близ Беливо), а также в избах грамотеев начетчиков, которых было по несколько в каждом селе, иногда эти школы были "кочующие", т.е. учитель переходил из деревни в деревню. При этих "самородных" школах, как правило, были библиотеки церковных книг для пения и чтения. В конце 19 века в Гуслице стали открываться земские церковно-приходские школы, которые также посещали старообрядцы. Несмотря на то, что просветительскую деятельность старообрядцев власти рассматривали как пропаганду раскола, все же местные энтузиасты на общественных началах организовывали школы только для старообрядцев, которые пользовались большой популярностью, так что они не могли вместить всех желающих. Об открытии одной из таких школ пишет в 1913 году журнал "Церковь" (№15) из деревни Дуброво Московской губернии: "15 ноября прошлого года здесь открылась старообрядческая школа грамоты. Уже около 30 лет, как здесь не было такой школы… . С открытием нашей школы началось восстановление утерянного. Учителя помимо преподавания пения и чтения наставляют учеников как должно стоять в храме, молиться. В школе проходят: Азбука, Часовник, Псалтырь и другие церковно-славянские книги. Школа наша открылась благодаря известной благотворительнице Ф.Е. Морозовой и благотворительному обществу. Спаси Христос добрых людей, помогающих доброму делу".

В заметке (на эту же тему) в журнале "Церковь" за 1909 г. (№14) из деревни Губино Покровского уезда говорится, что общество старообрядцев, которых было в Губино до 5000 чел., решило открыть двухклассную старообрядческую школу. "С открытием школы губинцы торопятся. При школе предполагается организовать библиотеку и вести преподавание крюкового пения".

Иногда для организации школ местные зажиточные старообрядцы-крестьяне предлагали свои дома, как это было в д. Ионовой, где в 1880 году свой просторный дом отдал под школу сельский староста. Однако местные власти не оставляли в покое старообрядческие школы, и, как сообщалось в газетах "они (т.е. школы) подвергались опале со стороны полиции". Полицейские исправники проводили ревизию школ и училищ старообрядцев, опрашивали учителей, рассматривали учебники и т.д. А вот еще пример отношения властей к школам старообрядцев, который приводит в своей книге "Старообрядческая Палестина" Вл. Лизунов: "В противовес Спасо-Гуслицкой миссионерской школе в деревне Куровской по ходатайству Арс.Ив. Морозова в ноябре 1914 году была открыта новоотстроенная школа на 120 учеников, из них 116 были старообрядцы. Преподавать детям закон Божий и церковное пение и чтение была назначена учительница-старообрядка Пшеницына. Но вскоре последовало распоряжение начальства о назначении законоучителем в эту школу единоверческого священника. Тяжба между сходом домохозяев деревни и Уездным училищным советом тянулась очень долго".

В заключении моего выступления о традициях духовного воспитания старообрядцев, о которых еще многое можно сказать, хотелось бы выразить надежду, что и среди сегодняшних жителей Гуслицы, потомков и наследников крепких, умных, трудолюбивых, а главное твердо верующих гусляков-старообрядцев, найдутся такие, которые наследуют их качества. Это и будет залогом и оплотом духовного возрождения Гуслицы в ее былой славе. Об этом пишет и наш земляк, поэт-старообрядец К. Коблов в стихах о Гуслице:

"Я жив. И пусть в грядущей дали
Все как-то зыбко и темно,
Как бы подернуто печалью
Избы убогое окно.
Но сердце верит не в богатство
А в свет молящейся души.
Вот признак истинный гуслятства,
Хранимой Господом глуши".