В.Д. Огурцов
Историк-краевед, г. Москва

О ГУСЛИЦКОМ ПОМЕЩИКЕ НИКИТЕ НИКИТОВИЧЕ ДЕМИДОВЕ.

Краеведческое изучение российских регионов, получившее широкое развитие в последние 10-15 лет, выявило и внедрило в научный обиход немало фактов, явлений и событий, доселе остававшихся неизвестными или малоизученными. Коренные изменения во взглядах общества на экономические, социальные и духовные аспекты его развития внесли заметное оживление в деятельность краеведов: стала ощущаться востребованность результатов краеведческих изысканий и появилась возможность бесцензурно публиковать самые разные материалы - как серьёзные, аналитически обоснованные труды по истории, географии, этнографии той или иной местности, так и беллетристику, придающую своеобразную окраску строгим фактам и статистике.

Разные обстоятельства, главным образом идеологические, повлияли на то, что Гуслицкая волость (ныне Орехово-Зуевский район Московской области) добротному научному исследованию не подвергалась за всю историю её существования, Поэтому выход в свет работ местных краеведов может рассматриваться как основа для дальнейшего, более глубокого изучения края.

Многовековая история волости включает в себя историю заселения и формирования бытовых традиций, историю хозяйствования во взаимосвязи с природными особенностями местности, а также историю сословий и сословных учреждений, оказывавших несомненное влияние на деловую и общественную жизнь населения волости. Здесь открываются неограниченные возможности для исследования гуслицкого купечества, выросшего из старообрядческой крестьянской среды. Интересен процесс формирования населения городов выходцами из гуслицких мещан и купцов. Гуслицкая волость не богата историей помещичьего землевладения, но и те дворянские фамилии, чьи вотчины и поместья были в Гуслице, заслуживают внимательного изучения.

Одним из таких помещиков был Никита Никитич Демидов. Он родился в 1728 году и был четвёртым из пяти сыновей владельца уральских чугунолитейных заводов статского советника Никиты Никитича Демидова (впоследствии, чтобы различать в документах отца и сына, их иногда называли «старший» и «младший» или «1-й» и «2-й»; здесь речь пойдёт о Никите Никитиче младшем).

В возрасте 30 лет Никита Никитич получил по наследству Каслинский и Кыштымский металлургические заводы с приписанными к ним сёлами и деревнями, находившимися в районе заводов (ныне эта местность входит в Челябинскую область). Расширяя производство, Никита Никитич в 1760 году ввёл в эксплуатацию два новых завода, а это потребовало дополнительных рабочих рук. Рабочая сила являлась самым уязвимым местом в демидовской горнорудной и металлопроизводящей "империи": правительство требовало чугун, железо и медь на военные нужды, предоставляя владельцам частных заводов некоторые льготы на приобретение земли, не ограничивая в приобретении крепостных крестьян с целью обращения их в заводских рабочих.

Поиски "дешёвых" крестьян и способы легальной доставки их к заводам велись Демидовыми как в ближайших к Уралу губерниях, так и в столицах - среди родственников, знакомых и чиновников вотчинных учреждений. Они скупали беглых крестьян, которых помещики, изловив, держали в колодках. Таких Демидовы брали на цепь и препровождали на рудники, Пускались они и на хитрость: добивались разрешения на перевод крестьян в заводские зоны из своих вотчин под видом мастеровых людей, наряженных на строительство жилья для заводских рабочих.

Никита Никитич был удачливым предпринимателем и рачительным хозяином. Прибылью от производства не разбрасывался (благотворительные деяния были немногочисленны и скромны), а старался вложить её в недвижимость. Он купил два дома в Петербурге у своих племянников, детей Евдокима Никитича, купил дом в Москве у действительного камергера Н.А. Головина; в Гороховецкой округе Владимирского наместничества купил старинное село Фоминки с деревнями у князя П.С. Долгорукого, а в Кузнецкой округе Саратовского наместничества - село Дмитриевское у князя М.И. Долгорукого.1 Из этого села "окромя некоторого малого в том селе оставшего числа крестьян почти все переведены и поселены на землях означенных заводов (Каслинского и Кыштымского. - В.О.) и поблизости их в Пермском наместничестве".2 В селе числилось 658 душ мужского и 679 душ женского пола; приобретение села обошлось Н.Н. Демидову в 46060 рублей.3

Приобщение к своим владениям части Гуслицкой волости стояло в ряду иных помыслов Никиты Никитича. Владеть землями в этой волости было для дворянина, "Мужицкого внука", заманчиво и престижно. Прежде всего, это - Московская губерния, а не Пермская или Нижегородская глубинка, В прошлом волость была собственной вотчиной царицы Евдокии Фёдоровны, а затем вотчиной императриц Анны Иоановны и Елизаветы Петровны. Очевидно, приняв во внимание эти обстоятельства, Никита Никитич и его жена Софья Алексеевна решили, воспользовавшись случаем, приобрести треть волости, и 6 октября 1769 года действительный камер-юнкер Степан Степанович Лопухин продал Софье Алексеевне Демидовой 15 деревень за 65 тысяч рублей.4 В этих деревнях числилось 1372 души мужского пола.5

Волость Гуслица упомянута в духовных грамотах великого князя Ивана Даниловича Калиты.6 Великокняжеская, а затем царская дворцовая волость сохраняла свой статус вплоть до начала XVIII века. После женитьбы Петра I на Евдокии Фёдоровне Лопухиной (1689 год) Гуслицкая волость была выделена в вотчину царице. В 1698 году Евдокия Фёдоровна была пострижена в монашество под именем Елена и стала обитательницей суздальского Покровского монастыря. Волость некоторое время оставалась царской вотчиной, с которой "кормились" монахиня Елена, её отец Фёдор Авраамович и ближайшие родственники опальной царицы. Однако вскоре Лопухины попали в немилость, царь удалил Фёдора Авраамовича от двора, а волость была пожалована в вотчину князю А.Д. Меньшикову.7 Низложение его и ссылка в Березов (1727 год) повлекли за собой возвращение волости Лопухиным (19 мая 1728 года).8 Отца Евдокии Фёдоровны и её родного брата Авраама к этому времени уже не было в живых. Волость досталась двоюродному брату царицы Степану Васильевичу Лопухину.

Он занимал положение при дворе лишь благодаря родству с царицей и малолетним императором Петром II. Был груб, несдержан, скандален; чины и должности получал далеко не по заслугам; придерживался мнения о незаконном занятии пристола Елизаветой Петровной. С 1718 года Степан Васильевич был женат на Наталье Фёдоровне Балк. Её матерью была Модеста Балк (до замужества - Монс), старшая сестра Анны (фаворитки Петра I в 1692-1704 годах) и Вилима (фаворита Екатерины I в 1716-1724 годах).9 Не зная русского языка и не приняв православия, Наталья Фёдоровна, будучи статс-дамой при дворе Анны Иоановны, примыкала к "немецкому обществу", толпившемуся возле трона. Придворные интриги, в которые были вовлечены супруги Лопухины, закончились тем, что после восшествия на престол Елизаветы Петровны (1741 год) возникло следственное "Лопухинское дело", приведшее Степана Васильевича, Наталью Фёдоровну и их сына Ивана к пыткам и ссылке в Якутию. Степан Васильевич умер в Селенгинске в 1748 году, а Наталья Фёдоровна с сыном были возвращены из ссылки указом Петра III от 20 января 1761 года. По указу Екатерины II от 22 июля 1762 года Гуслицкая волость вновь перешла к Лопухиным - сначала к Наталье Фёдоровне, а после её смерти 11 марта 1763 года - к сыновьям Ивану, Аврааму, Степану и дочерям Анне и Прасковье.10

Полюбовный раздел Гуслицкой волости между наследниками Натальи Фёдоровны, взаимные уступки и сделки по купле-продаже завершились тем, что к 1769 году большая часть волости (33 селения из 44) оказалась во владении Степана Степановича Лопухина.

В купленных Софьей Алексеевной деревнях подавляющее большинство крестьян были старообрядцами-поповцами, но это супругов Демидовых не смущало. На уральских заводах работало много местных старообрядцев, причём Никита Никитич предпочитал ставить на должности приказчиков именно старообрядцев, полагаясь на их бескорыстность и трезвый образ жизни. Кроме того, как полагал Демидов, старообрядцев удобно было держать в узде, стращая полицейскими мерами за их раскольническую деятельность, на которую он (по своей доброте) до времени закрывает глаза.11

1 июля 1779 года владения Софьи Алексеевны Демидовой в Гуслицкой волости указом Екатерины II были переведены на имя её мужа.12 По-видимому, крестьяне в этих владениях всё время считали себя крепостными Никиты Никитича, а не его жены. Иначе трудно объяснить, почему в 1770 году при выдаче билетов на промыслы (выделывание шелковых лент) владельцем деревни Мосягино записан Никита Демидов.13

Какие-либо письменные распоряжения Н.Н. Демидова по управлению гуслицкой вотчиной не найдены, но в его завещании (1786 год) указано, что из села Фоминки и из гуслицких деревень дворовые люди "многие при мне находятся в Петербурге и в московском моём дворе".14 Опасаясь возможного сопротивления крестьян села Дмитриевского при переселении их на Урал, "Демидов поспешил направить в село Дмитриевское опытного в этом деле человека Ивана Прохорова из своей гуслицкой вотчины, которому была выдана значительная сумма денег на покупку крестьянам лошадей и одежды…. Иван Прохоров со своими людьми сопровождал отъезжающих 300 вёрст. Убедившись, что крестьяне лишены возможности возвратиться в родное село, Прохоров повернул обратно и в скором времени прибыл с отчётом к Демидову в Петербург".15

В 1864 году И. Ордынский опубликовал свою статью о Гуслице. В статье сказано: "После ссылки А.Д. Меньшикова, владевшего Гуслицей с 1710 года, волость была взята в казну и в 1729 году пожалована Степану Лопухину. В 1769 году треть волости была продана Демидову. В 4-й ревизии есть заметка, что Демидов переселил 635 душ в Сибирь, в свою Ирдяжинскую вотчину".16

Из контекста явствует, что Демидов переселил в Сибирь 635 душ именно из Гуслицы. Но об этой акции сам Демидов в своём завещании не упомянул, хотя упомянул о переселении крестьян из села Дмитриевское. Это переселение состоялось в зиму с 1784 на 1785 год, т.е. после 4 ревизии, проведённой в 1782 году. Материалы 4 ревизии по Гуслицкой волости в РГАДА и ЦИАМ отсутствуют, поэтому неизвестно, какую "заметку" в 4 ревизии использовал И. Ордынский для сообщения о переводе гуслицких крестьян в Сибирь.

Изложенное даёт основание полагать, что сообщение И. Ордынского не вполне соответствует документальным материалам и историческим источником служить не может. Однако в некоторых современных публикациях, касающихся истории Гуслицкой волости, можно найти пересказы этого сообщения с непременным "переселением из Гуслицы в Сибирь 635 душ".17

У Никиты Никитича не было детей. Завещанием он оставлял гуслицкую вотчину жене своего двоюродного племянника Петра Григорьевича Екатерине Алексеевне.18 Но финансовые затруднения вынудили его продать 15 гуслицких деревень в 1794 году вдовствующей действительной камергерше Ольге Александровне Жеребцовой, которой Екатерина Алексеевна приходилась золовкой.

Примечания:

  1. Смирнов С. Заводовладелец и приказчики (письма Никиты Никитича Демидова).//Демидовский временник. Екатеринбург,1994. Кн.1 С.226. Прим. 3.
  2. РГАДА. Ф.1267. Оп.1. Ед.хр.794. Л.4.
  3. Глухов Н. Чертовы ворота. Челябинск, 1992. С.87. Автор ссылается на купчую крепость /ГАЧО. Ф.172. Оп.1. Ед.хр.44. Л.38-40/.
  4. РГАДА. Ф.1209. Кн.10004. Л.220-221. Купчая, где перечислены деревни: Слободище, Алексеевская, Сенкина, Старая, Круглова, Столбунова, Давыдовская, Мосягина, Челхова, Костенева, Чичева, Внуковская, Печюрина, Пименова /так в тексте. - В.О./, Горшкова.
  5. РГАДА. Ф.16. Оп.1. Ед.хр.570. Л.86-86об.
  6. СГГД. М., 1813. Ч.1. С.31,33.
  7. РГАДА. Ф.350. Оп.1 Ед.хр.257. Дата пожалования Меншикову волости в документах не найдена. Указанный архивный источник - подворная перепись Гуслицкой волости, совершенная в 1710 году, где Меншиков написан владельцем её.
  8. Русский библиографический словарь. Т.10. СПб,1917. С.689.
  9. Там же. С.646.
  10. РГАДА. Ф.1209. Кн.10004. Л.220. Русский библиографический словарь. Т.10. СПб,1917. С.646.
  11. См. Павловский Н. Демидовы и старообрядчество в XVIII веке. // Демидовский временник. Кн.1. Екатеринбург,1994. С.30-64.
  12. РГАДА. Ф.1209. Кн.10004. Л.212.
  13. Материалы по истории крестьянской промышленности. М.-Л.,1950. Т.П. С.112.
  14. РГАДА. Ф.1267. Оп.1. Ед.хр.794. Л.5.
  15. Глухов Н. Указ. соч. С.90-91.
  16. Ордынский И. О народных названиях местностей Московской губернии.//Сборник материалов для изучения Москвы и Московской губернии. М.,1864. Вып.1. С.42.
  17. См.: Лизунов В. Старообрядческая Палестина. Орехово-Зуево,1992. С.8,9. Смирнов В. Мы - егорьевцы. М.,1999. С.211,214,255,465.
  18. РГАДА. Ф.1267. Оп.1. Ед.хр.794. Л.4об.-6.