Н.Г. Денисов
кандидат искусствоведения, доцент Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского (Москва)

ИЗ ИСТОРИИ ПЕВЧЕСКИХ ТРАДИЦИЙ ГУСЛИЦЫ.*

В истории старообрядцев поповских согласий известно немало духовно–религиозных, духовно-административных, культурных центров. Каждый из них по-своему значим, сыграл свою роль. Одним из первых центров являлась Ветка. Затем последовали Керженец, Иргиз, наконец, Рогожское.

Гуслица представляет, в этой связи, несколько особое явление. Это место не являлось собственно духовно-религиозным центром. В то же время, история старообрядцев, особенно белокриницкого согласия, само старообрядчество ХIХ-ХХ вв. немыслимо без Гуслиц. Данное положение не является странным. Огромны заслуги гусляков в разных сферах жизни старообрядческой церкви — в частности, и российского общества — в целом. Можно перечислять промышленность, промыслы, которые здесь существовали, выдающихся деятелей, вышедших отсюда; можно говорить об особой позиции гусляков по ряду вопросов религиозной жизни (н-р, неприятие «Окружного послания» и сильные позиции неокружников в гуслицких местах). Гусляки занимались иконописью и искусством медного литья. И, тем не менее, осмелюсь сказать, что когда речь заходит о Гуслице, каждый грамотный старообрядец вспомнит гуслицкие певческие рукописи. В этом отношении трудно переоценить все то, что сделали гусляки. На всем земном шаре, где проживают старообрядцы, независимо от того, к какому согласию они принадлежат – как правило, имеются гуслицкие рукописи. Трудно назвать еще такое место, не только в истории старообрядчества, но и всей древнерусской певческой культуры, где бы было написано столько книг. «Гуслица — это центр старообрячества. Отсюда…гусляки ходили обслуживать старообрядческие храмы чуть ли не по всей Руси» 1. Так вот в этом, последнем качестве, Гуслица пока не была по достоинству оценена историей, потомками, наукой. До сих пор нет ни одной монографии, посвященной этому. В музыкальной медиевистике существует только одна статья отца Евгения Бобкова «Певческие рукописи гуслицкого письма» 2. Палеографические особенности рукописей он характеризует следующим образом: «Орнамент гуслицких певческих рукописей очень своеобразен, его трудно спутать с каким - либо другим, особенности его очень индивидуальны. Он представляет собой на наш взгляд, очень своеобразное развитие элементов старопечатного орнамента московских книг. В нем постоянно присутствуют такие характерные элементы, как, например, черта с вьюнком. Но строгая графика старопечатного орнамента дополнена здесь богатством красок и своеобразностью вариантов развития. Сочетания цветов бывают обычно двух видов: или желтый, красный, голубой, и зеленый, или же – желтый, зеленый, с добавлением неяркого красного… Примерно с середины ХIХ в. в орнаменте гуслицких рукописей появляется также золото, чаще всего взамен желтой краски, а иногда в добавление к ней. Заставки и инициалы становятся более торжественными» 3. «В рукописях гуслицкого письма есть свои оттенки, которые свойственны чаще даже отдельным мастерам, чем местностям. Можно выделить имена отдельных переписчиков: Шитиковы, Крутиковы, Кашкин, Добренький, Кабанов и др.; выделяются отдельные группы деревень: Беливо и Загряжская, Мисцево и Петрушино, Степановка и Абрамовка. Но все различия в письме и орнаменте рукописей из этих мест – лишь варианты гуслицкого письма, все эти рукописи имеют много сходного и отличаются одним общим направлением.

Вместе с тем существует так называемый «Беливский распев» - явление музыкального, а не графического порядка. Отсюда, очевидно, и пошло выражение «беливское письмо». 4

Естественно, что и я, в данном, коротком очерке, не могу всесторонне охарактеризовать всю эту проблему.

Певческие традиции Гуслиц могут изучаться в самых разных аспектах. Это: история зарождения певческих традиций; формирование своеобразного промысла — переписи певческих книг; истоки гуслицкого письма — особенности написания крюков; способы написания фит (в разводе, без развода, в самом певческом тексте, на полях); особенности заставок певческих книг; репертуар; время складывания, своего рода, классических гуслицких книг, служивших образцами для последующих поколений и других певческих центров; значимость этих книг для старообрядческой певческой культуры; период угасания рукописной традиции; сложные взаимоотношения гусляков с издателем Л. Калашнниковым, занявшимся печатным изданием певческих книг в начале ХХ века; наконец, собственно музыкальные редакции, изложенных в книгах песнопений; живая богослужебная практика в действующих в настоящее время в гуслицких местах старообрядческих храмов; описание существующих собраний певческих гуслицких рукописей в фондохранилищах и т. д.

Пение занимает особое место в богослужении церкви, особое место среди всех церковных искусств. Не буду долго на этом останавливаться, но все-таки приведу отдельные высказывания. Так, святой Григорий Нисский (4 век) писал: «Философия, проявляющая себя в мелодии, есть более глубокая тайна, чем об этом думает толпа. Наши напевы творятся по иным законам, нежели у тех, кто чужд нашей премудрости… Безыскусственный напев сплетается с божественным словом ради того, чтобы само звучание и движение голоса изъясняло скрытый смысл, стоящий за словами, каков бы он ни был». 5 Св. Василий (Кесарийский): «Пусть язык твой поет, а ум пусть прилежно размышляет над смыслом песнопения». 6 Подобные цитаты можно было продолжить, но и этого достаточно. Добавлю только еще и то, что Св. Дионисий Ареопагит в своем учении об иерархии, церковные искусства помещает на один уровень с таинствами. Ни одна эпоха, ни одно религиозное учение не ставило искусство так высоко, как христианство.

Резонно возникает вопрос: руководствовались ли этим гуслицкие старообрядцы, когда целые деревни, династии, на протяжении десятилетий становились певческих дел мастерами. Часто, рассуждая о возникновении разных гуслицких промыслов, указывают на причины материального характера: плохую землю, необходимость выживания. Так объясняют и создавшийся здесь певческий промысел. Этому есть резонные возражения. Деньги можно было зарабатывать по-разному, например, изготовлением фальшивых денег, чем также занимались гусляки. На них был спрос. В данном, своего рода, «промысле», не было ничего оригинального для России того времени.

Другое дело — переписывать певческие церковные рукописи. Хранимое старообрядцами искусство знаменного пения резко критиковалось в русском обществе, было вне законов красоты. Приведу только два высказывания. Так, уже в первой половине ХVIII в. поэт Василий Кириллович Тредиаковский писал: «Нежность слуха весьма различна: так называемое демественное пение раскольникам, а столповое некоторым старикам нашим столь приятно, что не могут навеселиться, слыша оное; но от партесного уши затыкают». 7 Или такое высказывание, которое относится уже к началу ХХ века. В рецензии на выступление старообрядческого Морозовского хора на сцене Большого Зала Московской консерватории очень авторитетный в начале ХХ в. музыкальный критик и композитор Н. Компанейский на страницах «Русской Музыкальной газеты» в № 8 за 1908 год писал: «Унисонное пение не может удовлетворять культурный народ. С подъемом музыкального просвещения России, старообрядцы вынуждены будут уступить религиозно-эстетической потребности просвещенного народа и ввести многострочное крюковое пение». 8

Данные цитаты я привел для доказательства того, что не только вопросы заработка заставляли гусляков заниматься искусством певческого дела, но и твердое понимание ими святости культуры, которую большая часть российского общества тогда отвергала.

Гусляки были не формальными переписчиками книг. Они являлись профессиональными знатоками певческого дела, понимали морфологические и синтаксические законы построения знаменных напевов. Свидетельством этому служит резкая критика гусляков первых печатных изданий крюковых книг (как Морозовских, так и Калашниковских). Конечно, здесь ими двигали и жизненные интересы – спрос на их книги. Но критика, которой подвергались печатные издания, была справедливой и грамотной. Больше того – она была эффективной. Поэтому А. И. Морозов больше не переиздавал свои книги. Л. Калашников, вынужден был на страницах журналов: «Церковь», «Церковное пение», «Старообрядческая мысль» — оправдываться и давать объяснения, подчиняться критике и исправлять ошибки. И издание таких певческих книг «Ирмосы» (второе издание), «Октай», «Обиход» вышло с учетом замечаний и рекомендаций, на которые указывали гуслицкие мастера.

Резонно возникает еще один вопрос, если речь идет о певческом искусстве – это вопрос реальной богослужебной практики в действующих храмах Гуслицы. Интересное положение по данной проблеме раскрывает один документ, изданный в свое время на гектографе. 9

Этот документ был издан тайно, в 1904г. Он представляет собой материалы 5-го Всероссийского съезда старообрядцев 1904 г. по вопросам церковного пения. В приложении к ним представлена «докладная записка ревизовавшего Попечителя школы пения». Фактически это отчет о проверке деятельности старообрядческих училищ Рязанской, Московской и Владимирской губерний, которые содержались на средства старообрядческих попечителей. Училища находились в разных селах, которые в документе обозначены только буквами 10. В них велось преподавание церковного пения. Осуществлявший проверку инспектор выполнил работу блестяще. Он учел все, что имело отношение к певческому искусству. В отчете подробно описывается: количество учеников в каждой школе, сколько из них мальчиков и сколько девочек, кто ведет обучение (уставщик храма или приглашенный учитель), какой год обучения (первый или второй), по каким книгам ведется преподавание, во сколько начинаются и заканчиваются уроки, какая существует плата за обучение, как объясняются знаки, как преподаются фиты, попевки и, наконец, какими способами делается звукоизвлечение, каков темп, постановка голоса и т. д. Подтвержу это конкретными выдержками.

«Сельцо В-Москов. Губ. Здешнее училище находится в заведывании С. Д. Ш. Учителем по чтению и пению состоит местного молитвенного храма уставщик М-С; учит второй год. Всех учащихся находится 27 учеников, из них 5 девочек. Пению учатся 6 человек. Одни из них учат Октай, а иные Ирмосы, а выучившиеся по словам учителя будто бы до 15 учеников, пели по Октаю, Ирмосам, Праздникам и частично по Обеднице. …да и постановка пения не тактичная, от чего получается на певерке неуместная спешность, сбивчивость и запутанность. … потому пению все начинают не с азбуки, а по Октаю; и как сей учитель, так и другие жалуются на краткость учебного срока. Они уверяют, что был бы настоящий успех, если бы проходили, по пению месяц или два даже после Пасхи, как это делается в деревне П. Е., где учатся до конца июня, а не как в большинстве только до Пасхи. Количество часов на учение в течение дня неодинаково. Но в большинстве учат с 8-ми утра и до 5 часов вечера. На обед почти везде полтора часа. Учащиеся пению весь день поют, а не как бы следовало полдня чтению, а полдня пению. Здешний учитель, по его словам… в храме приучает их к пению. …весьма благодарны Попечительству и заведующему училищем Г.Ш-У родители учащихся». 11

Этот небольшой отчет только по одному селу представляет своего рода маленькую энциклопедию. Здесь указано все: село, где проводилась проверка, кто и как давно является учителем пения, количество учеников, сколько из них мальчиков и девочек, книги, по которым ведется обучение, какая постановка пения и каково оно по качеству, обозначены недостатки в исполнении учеников, сроки учебного процесса, количество часов, которые отводятся на занятия, начало и окончание учебного дня, заслуги попечителей. Такие отчеты представлены по всем местам, где была проверка, с указанием всех особенностей того или иного прихода. Приведу еще небольшие выдержки. Например, в деревне «С… обучаются чтению и пению в числе 27 учеников с платою по 50 копеек… поют основательно и приятно, по постановке пение не спешно, по полнению звуков несравненно превосходнее Б-го…учитель этот И. И. — один из опытных преподавателей по пению, занимающийся учением уже более 40 лет». 12 Еще пример: «Проходят пение и демеством… пение проходится весьма опытно и тактично. Характер пения натуральный по духу церковности, подходящее к требованиям 75 правила 6 вселенского собора, не слышится излишних натяжек и неискусных украшений». 13 Данный отрывок особенно примечателен. Он может служить предметом изучения особой певческой терминологии старообрядцев. В терминах, которые, естественно не являются музыкально-академическими, настолько тонко оценивается исполнение, что его почти слышишь наяву. Кроме этого, видно, насколько цельным было мировоззрение старообрядцев по вопросам церковного пения! Критерием в оценке церковного пения для проверяющего является постановления 6-го Вселенского собора, того собора, на котором и принимались решения о канонах церковного пения.

В документе указаны и недостатки, даже вольности, имевшие место в преподавании и недопустимые для старообрядчества. Так, выяснилось, что «в д. Г. Вл. Губ…. Есть слух, что учитель имеет скрипку, но неизвестно применяет ли ее. Как он сам увлечен в сторону «новомодного пения» по постановке голосов, так и учеников сим направлением увлекает». 14 В другом месте «учитель В. В. Королев (как говорили по слабости воли) на проверку не явился». 15

И так описаны все места. То есть человек, который осуществлял проверку, профессионально разбирался в музыкально-выразительных средствах церковного пения. В сделанном по итогам проверки отчете съезду, он высказал ряд предложений относительно того, каким видит будущее старообрядчества в данном вопросе.

Интересно, что вопросы церковного пения и певческого образования были для старообрядцев неотделимы от вопросов веры. Лучшие представители староверов, на протяжении всей истории старообрядчества, даже в периоды самых сильных гонений, всегда думали о подготовке грамотных кадров по вопросам церковного пения. Поэтому, невзирая на запреты, в определенных местах создавались тайные учебные заведения. Гуслицы и являлись таковыми. Это ли не доказательства авторитета и значимости Гуслиц в старообрядческом церковно-певческом искусстве!

Проверка училищ в гуслицких местах была вызвана вполне определенными причинами. Как известно, за рубежом на старообрядцев не было религиозных гонений. Поэтому в селе Климовицы, расположенном на территории Австрии, старообрядцы решили открыть ряд новых учебных заведений, в том числе и по пению. Нужны были кадры, опыт. У гусляков он уже имелся.

Приведу выдержки из предложений, которые содержатся в документе. «От далекой седой старины,— говорит г. А. С. Пругавин, — от нашего исторического прошлого мы унаследовали не мало печального и тяжелого в разных областях Государственной, церковной и народно-общественной жизни. Но едва ли больше всего мрачных пережитков старины сохраняется у нас в той именно области, которое по своему существу, по своему внутреннему характеру должно быть совершенно свободно от всего, что только носит на себе печать жестокости и насилия. Мы разумеем область веры, область религиозных убеждений». 16 Понимая, насколько важно образование, проверяющий и подготовил доклад, с которым выступил на съезде. В нем он предложил «…поставить своею задачею устройство …школ грамоты, церковного пения, писания крюковых книг для пения, иконописания, типографий, печатание церковных книг, устройство богаделен, лечебницу, или больницу, свечных заводов и вообще всего полезного для церкви Христовой». 17

Все это планировалось, повторяю, создать в селе Климовицы.

Кроме того, автор подготовил обращение, направленное Царю. Дело в том, что в России в честь рождения царских наследников, было принято открывать благотворительные и просветительные заведения. Многие такие заведения были открыты в связи с рождением у царя Николая II наследника. Воспользовавшись этим событием, автор данного документа и предложил Пятому Всероссийскому съезду старообрядцев обратиться с ходатайством к Государю об открытии училища для старообрядцев. «Честь имею со своей стороны, предложить ходатайствовать пред Государем о разрешении устроить в ознаменовании радостного события в семье царской в одном из городов старообрядческого училища для детей воинов старообрядцев… причем преподавание закона Божия и крюкового пения должно производиться лицом старообрядческого вероисповедания по старопечатным книгам». 18

Мы не знаем автора документа. Он оставил только инициалы: И. И. З. Но, можно утверждать, что этот человек был богатый, грамотный, образованный в вопросах церковного пения.

Еще один вывод, который напрашивается из анализа документа. На протяжении всей своей истории старообрядческая церковь уделяла большое значение вопросам церковного пения. 19 И всегда, когда речь заходила о пении: при печатании книг, выборе редакции песнопений, образцов почерка написания крюков, преподавании пения и т. д. — в орбиту внимания сразу принимались гуслицкие певческие традиции. Поэтому позволю сказать, что Гуслица, в прошлом (до ХХ в.) – это своего рода певческая Мекка старообрядчества.

Примечания:

* Работа выполнена в рамках Гранта РФФИ № 03-06-80143.

  1. Церковное пение: ежемесячный старообрядческий журнал. №№ 1-12. Киев. 1909. с. 224.
  2. Бобков Е. А. певческие рукописи гуслицкого письма. // ТОДРЛ. Вып. ХХХII. — Л., 1977. С. 388-394.
  3. Указ. соч. с. 390.
  4. Указ. соч. с. 389.
  5. Муз. Эстетика западноевропейского Средневековья и Возрождения. Составление В. П. Шестакова. М., 1966, с. 107.
  6. Там же. С. 104.
  7. Муз. Эстетика России ХI-ХVIII вв. М., 1973. С. 182.
  8. Ж. «Старообрядческая мысль», №1, 1910г., приложение, с.2.
  9. Он уже вводился в научный оборот. См. Н. Денисов. «Устные традиции пения у старообрядцев: пение по «напевке», вопросы интерпретации». Диссерт. канд. ис-я. М., 1996. Е. А Агеева. Гуслицкие рукописи Московской коллекции Отдела редких книг и рукописей Научной библиотеки Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. // Гимнология. Ученые записки Научного центра рус ской церковной музыки имени протоиерея Димитрия Разумовского. М., 2000. Вып. 1. Книга 2. С. 464-471. Выражаю благодарность семье о. Евгения Бобкова за предоставленную возможность ознакомиться с данным документом. Отец Евгений Бобков по происхождению был гусляком. См. о нем Н. Денисов. Бобков Е. А. // Православная энциклопедия. Т. 5. М., «Церковно-научный центр «Православная энциклопедия». 2003. С. 377-378.
  10. Указ о «О веротерпимости» был издан царем Николаем II 17 апреля 1905 года. До этого старообрядческие школы существовали полулегально, или, вообще, тайно.
  11. С. 50-51 документа.
  12. С. 52 документа.
  13. С. 53 документа.
  14. С. 55 документа.
  15. С. 54 документа.
  16. С. 67 документа.
  17. С. 87 документа.
  18. С. 98 документа.
  19. Данная тема может служить предметом не только отдельного доклада, но и конференции.