Зенин Вячеслав Николаевич,
правнук Н.Д. Зенина
при участии кандидата филологических наук В.В. Боченкова

ЗЕНИН НИКИФОР ДМИТРИЕВИЧ

1869 – 1922

(продолжение, начало в предыдущем альманахе)

Родился в 1869 в деревне Гостилово Чаплыженской волости Бронницкого уезда Московской губернии (ныне Воскресенский р-н, Московской области) в крестьянской патриархальной старообрядческой семье, с 1895 года жил и работал в г. Егорьевске Рязанской губернии, свою деятельность начал вскоре после выхода из военной службы.

Видный представитель интеллигенции России начала 20-го века

• известный и знаменитый в Егорьевске и России фотограф:  документалист, художник, репортёр; член Русского фотографического общества в Москве; им сделаны дореволюционные фотографии исторических памятников и жителей Егорьевска, снимки представителей старообрядческого духовенства, церковно-общественных деятелей; владелец фотографии и мастерской светописи. Он первым запечатлел вид алтарей храмов Рогожского кладбища в момент их распечатывания 16 апреля 1905 года;
• книгоиздатель, писатель, журналист, публицист автор многочисленных статей и очерков (часто использовал псевдонимы Гостиловский , Энзет), сотрудник старообрядческих изданий;
• один из создателей и фактический руководитель журнала «Старообрядческая мысль»; книготорговец, обладатель крупной библиотеки, в том числе общественной;
• избирался Гласным Егорьевской городской думы: был членом Егорьевского городского по государственному квартирному налогу присутствия; принимал активное участие в благотворительной деятельности: член общества пособия бедным, член Егорьевского добровольного пожарного общества, член Воскресенской добровольной пожарной дружины; в 1916 году по направлению Всероссийского земского союза находился на фронте во 2-й армии; имел несколько благодарностей - Высочайших и  Егорьевского Купеческого Общества;
• при его поддержке выполнены первые записи церковного пения (Морозовского хора под упр. П.Цветкова) на граммофонные пластинки; способствовал распространению записей, обучению и популяризации песнопения знаменного распева;
• состоял в Московском и Международном обществах эсперантистов  Moskva sosieto esperantista и  Universala esperantista asocio, издал серию уникальных фотооткрыток с видами Егорьевска и надписями на двух языках: русском и эсперанто; принимал участие в конгрессе эсперантистов-католиков в Париже в 1910 году, где выступал с докладом, и 2-м всерусском конгрессе эсперантистов в 1913 году; вел переписку, кроме русского и эсперанто, также и на немецком, французском, польском, латышском языках, на всех славянских языках.

Крупный общественный деятель Церкви Христовой в России
(Русская Православная старообрядческая Церковь)

• один из самых известных в России интеллигентов-начётчиков (богословов, знатоков церковного права); член правления и казначей Российского Союза начётчиков, участник Всероссийских Съездов начётчиков;
• деятельный участник Всероссийских и Чрезвычайных Съездов старообрядцев и член Совета Съездов;
• выдающийся деятель в Егорьевском Георгиевском Братстве имени св. апостолов Петра и Павла, председатель Егорьевской старообрядческой общины;
• неоднократно принимал участие в депутациях, снаряжаемых старообрядцами по какому-либо особо важному общественному вопросу, к духовным и правительственным лицам;
• в качестве делегата от Рязанской епархии и Всероссийских Съездов старообрядцев принимал участие в работе Освященных Соборов, неоднократно избирался в архиепископский Духовный совет.

Зенины, Бугровы, Мнёвы. Фото 1912 г.

     Вместе со своими единомышленниками и соратниками Н.Д. Зенин посвятил жизнь борьбе за лучшую долю старообрядческой жизни, за свободу веры, совести и личности, чистоту Православной веры и созданию культурной среды старообрядчества.
За общественную и церковную деятельность преследовался полицией и жандармерией. Против него возбуждались уголовные дела,  он подвергался обыскам, аресту с намерением выслать его из Рязанской губернии.
В последние годы жизни Н.Д. Зенин оставался фотографом, содержателем (фотографии), Председателем Совета Егорьевской старообрядческой общины.
Умер Никифор Дмитриевич Зенин в Егорьевске от сыпного тифа, похоронен на Никитском кладбище. 

     В 1910 году начал выходить журнал «Старообрядческая мысль». Редакция располагалась в Богородске, а контора в Егорьевске. Издателем и редактором стал сподвижник Н.Д. Зенина, учитель Богородской фабричной (А.И. Морозова) школы Владимир Евсеевич Макаров. Потом редакторами были А.А. Пашков, И.И. Хромов. Н.Д. Зенин стал фактическим руководителем журнала. В «Обращении к читателям» сообщалось, что журнал должен быть дешёвым и в то же время и серьёзно поставленным, правдивым и совершенно независимым. Несмотря на мнение многих скептиков Н.Д. Зенину удалось уже в первый год сделать журнал самоокупаемым.  «...Всякий знает, что я живу своим собственным трудом, а не подачками капиталистов, ни сам, ни журнал. Все подписчики знают, что журнала я не издаю, а помогаю собственными средствами стать ему прочно на ноги на средства только подписчиков, и вот года нет, как я этого уже добился. И я уверен, что его будущее обеспечено, и он будет независимым, честным, правдивым органом...». Пожертвования Н.Д. Зенин использовал только на бесплатную рассылку и предоставление  кредита на  журнал малообеспеченным учителям, священникам и другим.
Спор между духовными иерархами, во главе которых стоял еп. Нижегородский Иннокентий, и мирянами (Д.В. Сироткиным, П.П. Рябушинским, Ф.Е. Мельниковым и другими) о путях строительства старообрядческой церкви и роли мирян   разрастается и на страницах печати. Еп. Иннокентий нападает на журнал «Старообрядческая мысль».  «А вот теперь, еп. Иннокентий рассчитывается за моё ему сотрудничество: позапрошлый год он на своём епархиальном съезде постановил, что наш журнал провокаторский, и что его выписывать мол-де не должно. На Соборе добился, что нашим журналам было сделано «отеческое» назидание, а в этом году, с большим ажиотажем, стуча кулаком по столу, призывал собор к проклятью и объявлению журнала не старообрядческим, а даже антихристианским»   пишет он в статье «Что такое с ним?»
Ответ Н.Д. Зенина был очень жёсткий: «... ему, очевидно, хотелось, чтобы наш журнал был его личным органом... Смею уверить владыку Иннокентия, что попытки его напрасны: старообрядчество в «быдло» превратить не удастся, оно не было и не будет бессловесным стадом. Оно хорошо помнит слова св. мужей: «Если овца, не следующая за добрым пастырем, выставлена на свою погибель волкам, то овца, следующая злому пастырю, имеет пред собою смерть...» Старообрядцы, при всём почитании сана епископского, никогда не будут повиноваться епископам беспрекословно, а всегда рассуждая, согласно ли с учением Христа епископское требование, и только тогда его будут исполнять или отвергать. Они отлично знают, что в церкви Христовой иерархия без мирян – ничто, как и миряне без иерархии. Всё должно быть взаимным... Я никогда не думал, чтобы среди нас христиан были такие люди, но, живя на свете не со вчера только и делая дело, я в очень во многом убедился, увидел, что я жестоко ошибался».
Кроме Съездов и их Советов, Н.Д. Зенин присутствует также на всех Освященных Соборах, трижды избирается в Духовный совет. Вместе со своими соратниками пытается доказать неправомерность позиции духовенства. Под псевдонимом «Гостиловский» он публикует два отчёта о Соборах, чем вызывает ещё большее недовольство духовной иерархии.

     Но борьба не являлась целью жизни Н.Д. Зенина. Это всего лишь средство. Он мечтает о построении нормального общества. Никифор Дмитриевич искренне верил, что через почти 2000 лет христианства, люди в состоянии осознать и жить по христианским правилам – в мире и любви.
     «Я был совсем ещё молодым человеком, когда судьба забросила меня в Егорьевск. Воспитанный в деревне на лоне чистой, святой, не загрязнённой смрадным дыханием современной «культуры» – природы, матерью, истою христианкою, я не знал действительной жизни в её настоящем виде. В ту пору я думал, что стоит только поведать миру о добре и правде, как весь мир признает их и преклонится пред ними…  В ту раннюю пору жизни я думал, что сила и красота истины – неотразимы…  Я ведь не знал тогда того, что я с страшною горечью узнал теперь, проживши в Егорьевске 15 лет.

     Я думал: честно заблуждаются люди. Стоит, мне казалось, разъяснить им их ошибки, показать им истину, и дело истины сделано. Я с жаром принялся тогда за дело полемики. Я выступал публично на собеседованиях. Горячо я говорил им пылкие речи, проникнутые святой любовью, полные братских призывов к любви, единению и христианизации.
     И вот пятнадцать лет горького, тяжёлого опыта… Сколько мук, сколько жестоких разочарований!..  Сколько жгучих, мучительно жгучих пощёчин за чистые святые чувства призыва к любви, братству и единению получил я в ответ. Какое ужасное, леденящее душу сознание, отрезвляющее, правда, от миражей и идеализации, но зато убивающее всякую веру в справедливость людей, выработал я в себе – целым рядом жестоких уроков – на пространстве всего полутора десятка лет…», - писал Никифор Дмитриевич в 1911 году.
     Чтобы улучшить эту «действительную жизнь в её настоящем виде» сделать её такой, «... чтобы она хоть сколько-нибудь была сносна и походила хотя бы отчасти на жизнь во Христе», Н.Д. Зенин использует журнал «Старообрядческая жизнь», где начинает говорить обо всех пороках общества. С одной стороны, его начали обвинять, что он хочет разрушить церковь, а с другой – завалили письмами. Тогда он пишет статью «Молчать и кричать?»: «...Я получил письмо, раздирающее и леденящее душу. Да и не одно такое письмо я получил и получаю. Я их теперь так много получаю, и в них так много воплей кричащих, что я оглушён ими и никак не могу собраться с мыслями, что делать, молчать о проказах жизни, описываемых в письмах, или говорить во всеуслышание? А уж если говорить о них, так лучше не говорить только, а кричать и звать общество к уврачеванию их и улучшению жизни...
     ...Люди, увидев при свете внесенного факела всю нечисть общественной жизни, тот час же бросаются на державшего в руках этот факел и, задушив его, гасят и свет и вновь успокаиваются, воображая, что с исчезновением света исчезли и все чудовища, населяющие общественную жизнь; что грязь высохла, плесень смыта и гной исцелён... Так было поступлено с пророками, так было поступлено с Христом, так же точно поступали на всём пространстве веков до наших дней с людьми, несущими свет разумности в человеческую жизнь, так поступят и с нами потом... Вот почему и страшно делается кричать о том, что есть, как оно есть...
     ...Видя и чувствуя, что в обществе (конечно, в более живой её части) наболела душа нестроениями и непорядками жизни, что душа ищет исхода своим общественным страданиям, и, наконец, будучи сам приверженцем взгляда обнаружения недочётов жизни, я решил, что называется, «очертя голову» идти по раз намеченному пути и кричать к обществу, призывая его к образумлению и скорейшему искоренению зла общественной жизни или хотя бы даже к упорядочиванию жизни хоть сколько-нибудь, чтобы она была сносна и походила хотя бы отчасти на жизнь во Христе... Я это решил. Решили это и те, кто трудится совместно со мною, а потому мы и будем кричать и криком нашим, насколько сил у нас хватит, будить сознание общества к лучшей жизни...
     ...Люди – не ангелы. Многого от них требовать и невозможно; но в пределах возможного необходимо стараться возвышать свою жизнь и тем призывать за собой других... Хотя нужно сознаться, что плохо люди идут за хорошими примерами. Суетность мира милее: она захватила людей в свои цепкие лапы и не отпускает».
     Он продолжает публикации. Обращены они не только к староверам, но и, вообще, ко всем людям. Одни названия его статей дают об этом представление: «Наши предки и мы»,  «Когда же человек от кошмара проснётся?»,«Блага истинного знания», «Печальное из печальных», «Источник живой воды», , «Как  ещё далеко до рассвета!», «Неужели нельзя иначе?», «Неужели и мы такие?», «Ждущие воды живой», «Какая  тоска», «К нашей молодёжи»... Во многих статьях просматривается мысль: нужно не только, и даже не столько, верить в Бога (относительно), сколько жить по христианским заповедям.
     В статье «Человек и его положение в пространстве и времени» Н.Д. Зенин популярно связывая Библию с Наукой, даёт саркастическую характеристику человеку и его жизни:
     «...Человек – это животное, млекопитающее, стопоходящее, травоплотоядное. Животное хищное и в ту же пору самое любвеобильное. Живет он стадами-обществами. Любит он жаться друг к другу с различными целями: и с тем, чтобы пользоваться защитой себе подобных, и с тем, чтобы нападать на себе подобных, и с тем, чтобы вымогать из себе подобных, и с тем, чтобы защищать, и с тем, чтобы угнетать. Одним словом – он живет сообществами по весьма разнохарактерным соображениям и причем часто совершенно противоположным одно другому. Человек – это всё, и вместе с тем он ничто. Он венец Творения и в ту же пору позор его. Он благословение Божие и в то же время проклятие дьявола... «Я – царь, я – раб; я – червь, я – Бог». Да, он всё: и величие и ничтожество. И нет возможности отделить в нём великое от ничтожного, ум от безумия, рассудок от глупости, смирение от гордости, любовь от ненависти, любвеобилие от кровожадности... Идут огромные века, человек как будто совершенствуется по внешности..., а на самом деле, пожалуй, как будто ещё более звереет и делается ещё более кровожадным хищником. И всё это он делает из простой ненасытной жадности к улучшению своего собственного мнимого благополучия. Из жажды богатства, славы и почестей. Предметов – в пространстве вечности ни на что не нужных, бесплодных самообольщений.
     Разбойники дороги большой и тёмных лесов грабят и убивают ради денег, пьянства и разнузданной воли. Разбойники столиц, замаскированные разбойники, грабят ради... радостей гнилой «культурной» жизни столиц. Люди режутся, вешаются, стреляются, режут, душат и стреляют друг друга по всяким поводам и без поводов. Пьянствуют, развратничают, наслаждаются мимолётными наслаждениями – и затем жестоко страдают от последствий жизни такой.
     Разбойники почестей, славы, высоких титулов, влияния и т. п. – с азартом, вперегонку друг с другом, лезут на лестницу славы земной: чинов, орденов и титулов. Сталкивают друг друга, топчут ногами, сбивая соперника, чтобы самому занять им ранее занятую выше ступеньку лестницы почестей. И это только для того, чтобы лишь один миг посидеть в славе и почёте на этой ступеньке, а затем также слететь в бездну вечного забвения, уступив место следующему, следующему и т. д. без конца... В своей жажде к деньгам, почестям и славе или вообще к насыщению  своих вожделений: он призирает всё, он не видит ничего, что сгубило его предшественников, что грозит гибелью и ему и, как безумный, стремиться к этой гибели... И вот ради них – забывая ужас своего положения – и мечется человек, беспощадно тираня себя и брата-человека. Таково положение человека в пространстве и времени».
     Ещё более резкую характеристику общества он даёт в статье «Наши предки и мы»:
     «И оглянувшись на себя внимательно, мы с ужасом видим, что в нас от духа наших предков ничего не осталось. Мы стали «сынами века сего». Слуги Молоха или Мамоны, одетые смердяще – изыскано, выстриженные, «выскобленные», – чище чего быть не может, часто с сигарою в зубах или с папиросою, обжирающиеся и упивающиеся ежедневно в ресторанах или гостиницах, часто в чаду опьянения – вихрем кружащиеся в неистовой пляске  –в компании девиц известного сорта. Мы превращаем день в ночь и ночь в день, подобно язычникам – современникам Нерона, и не только сотнями, но часто тысячами швыряем деньги на этот позорный образ жизни. Все курорты Руси и Западной Европы посыпаются нашими деньгами. Жёны наши: упитанные, изнеженные, расфранченные, завитые, набеленные, как самые низкопробные публичные женщины, с накрашенными губами, щеками, ресницами и бровями, с мохнатою шапкой чужих кудрей на голове, – шныряют они по театрам, различным садам, балам и курортам – и тягучими, несвойственными их природе речами, томными закатываниями глаз и искусственными, деланными движениями привлекают к себе посторонних самцов. В погоне за ними они придумывают различные болезни и едут по «совету врачей» лечиться на всякие курорты, а мужья, захваченные в лапы дьяволом наживы, или, не замечая этого, охотно их отпускают или просто желая сделать себя свободными для всяких похождений по этой же части, сами спешат их отправить подальше, и притом на срок как можно подольше. И это делается и смолоду, и под старость. Разводы, расходы, раздельное жительство стали так обычны, что им уже и удивляться перестали. Молодёжь, воспитывающаяся под влиянием поступков старших, ни во что не стала ставить половой невинности. И не только молодёжь мужского пола, но даже девицы ни во что ставят свою девичью чистоту. Разбитая нравственно и физически всякими болезнями, происходящими от пороков молодости, наша молодёжь только в 30-40 лет идёт к алтарю заключать брак с какой-нибудь глупенькою, но по молодости лет, девицей и притом непременно невинною. Это уроды-то, которых следовало бы «на свалку» свалить, вступают в жизнь супружескую на предмет произведения потомства! И что же за потомство получается от них? Первым долгом заражается жена. Попадает она, бедная, в руки к врачам, а уж те доконают её окончательно и нравственно и физически. Сделают её бездетною, а потом она жиреет, зреет, и, поняв, что с нею сделали, становится на ту дорогу, на которую её и толкали».
     Среди старообрядцев не было внутреннего единства из-за различных разногласий. Лидеры старообрядчества всеми силами пытались их разрешить. Так, например, Ф.И. Масленникову и Н.Т. Кацепову удалось объединить «окружников» с «неокружниками». Н.А. Багров борется за объединение «беглопоповцев» с белокриницкими старообрядцами. Были также противоречия  по вопросу как произойдёт приход антихриста? У «беспоповцев» своё мнение. В 1912 г. Н.Д. Зенин публикует статью «К братьям нашим беспоповцам об антихристе». Он считает, что настало время объединения, излагает учение церкви и опровергает все положения оппонентов.
     Одним из средств избежания противоречий и конфликтов на Земле, он видел в общении и взаимопонимании всех людей, всех национальностей и религий. Такая возможность предоставлялась при овладении международным языком эсперанто. Он его изучил и всячески пропагандировал. Он вступает Московское и Международное общества эсперантистов – Moskva sosieto esperantista и  Universala esperantista asocio, издаёт уникальную серию открыток «Всемирный почтовый союз. Россия» с видами Егорьевска и надписью на двух языках: русском и эсперанто. «Я верю: если и случится братство народов, то только тогда, когда этот язык (эсперанто)станет всеобщим...». Весной 1910 года он поехал в Париж на Конгресс эсперантистов – католиков. Едет он с согласия еп. Александра с целью доказать, что старая вера наиболее близка к идеалу. Конгресс проходил с 17 по 21 марта. С некоторым трудом он добился права сделать и сделал доклад. Доклад пользовался успехом. По возращению Н.Д. Зенин написал и опубликовал о поездке большую интересную статью в двух номерах «Старообрядческой мысли». Скорее всего в это время он возил в Париж для показа, а может быть, и для продажи, некоторые свои фотоработы, в том числе, по семейному преданию, портрет в натуральную величину своей племянницы Марии. В 1913 году он принял участие во втором Всерусском съезде эсперантистов в Киеве. О нём он тоже написал в журнале с фотографией участников. Наверное, фотографировал он сам – его изображения там нет. 
     Эта мирная поездка в Париж дорого обошлась Никифору Дмитриевичу. Уже 24 марта 1910 года из Министерства внутренних дел, Департамента духовных дел иностранных ( !!! ) исповеданий  Рязанскому губернатору князю Оболенскому отправлено письмо. В письме сообщалось об участии на конгрессе в Париже егорьевского старообрядца Зенина, что им был сделан обширный доклад о положении старообрядчества в России, встреченный аудиторией весьма сочувственно. «Вследствие сего,  Департамент покорнейше просит Ваше Превосходительство не отказать в сообщении всех имеющихся в Вашем распоряжении сведений о личности Зенина и о религиозно-политической его деятельности».
     Н.Д. Зенину вспоминают всё – продажу «запрещенной литературы, обыски, речь на 2-ом съезде начётчиков, связь с эсерами, и заявляют, что ждут, не дождутся, как бы его выслать из Рязанской губернии. В июле месяце полиция пошла на провокацию. К нему подослали некоего вора Самсонова, который заявил, что желает объяснить причину постоянных обысков в его магазине и квартире. Причём предложил ему, Зенину, прочесть записку. Н.Д. Зенин заподозрил что-то неладное и сказал, что поверит, если Самсонов удостоверит свою подпись в записке у нотариуса. В конце ноября Самсонов принёс заверенную нотариусом свою записку.
     Чувствуя, что тучи над ним сгущаются, и, воспользовавшись этой запиской, Н.Д. Зенин 1-го декабря пишет прошение Рязанскому губернатору (выдержка):

«ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ

Господину  Р Я З А Н С К О М У   Г У Б Е Р Н А Т О Р У

Крестьянина Московской Губернии
Бронницкого уезда деревни Гостиловой
Никифора Дмитриевича ЗЕНИНА
проживающего в г. Егорьевске покорнейшее

П Р О Ш Е Н И Е (выдержка)

     Проживая 15 лет во вверенной ВАШЕМУ ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ губернии и усердно занимаясь своими ремёслами и предприятиями, я никогда ничего не позволял себе в своих поступках преступного, ни против частной собственности, ни против общественного спокойствия, ни против государственного благоустройства. Отвергая учения всех политических партий России, я принципиально ни к одной из них не принадлежу (и впредь не намереваюсь). Но тем не менее я, вот уже целый ряд лет несу страшную тяготу настойчивых
     обысков в моей квартире, выемки книг из моего магазина, отбирания писем, бумаг и т.п. Счёт обыскам мною потерян. Унижения, которым я подвергался при этом, сгладились временем и отупелостью чувств в беспомощности... При этом чувство, что равновесие, лояльность начинает во мне колебаться, угнетающе действует на меня, и... я решил обратиться к ВАШЕМУ ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ с просьбою о защите, ибо жить так далее становиться невыносимо... И вот, по какой-то злобной насмешке судьбы, я преследуюсь, как лицо подозреваемое в революционных замыслах.
     Это показание (Самсонова), соответственно, и понудило меня обратиться к ВАШЕМУ ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ с просьбою о защите. Покорнейше... прошу в будущем оградить меня от лиц, посягающих и на моё честное имя и на мою свободу и, кроме того, дать мне возможность спокойно заниматься моим искусством и предприятиями, которые я так преданно люблю»

     Прошение не подействовало. По распоряжению охранного отделения в ночь на 31 марта 1911 года у Н.Д. Зенина произведён обыск, он был арестован и заключён в Егорьевскую, а затем в Рязанскую тюрьму. Позднее Н.Д. Зенин пояснил:  «Арестован я был по 29 ст. положения о чрезвычайных охранах. Это означало то, что меня без всякого суда и следствия могли бы выслать в какую-либо отдалённую часть империи! Конечно, вины за мною никакой нет...».
     13 апреля после настойчивых и упорных хлопот в Рязани и в Петербурге, Н.Д. Зенин освобожден  из Рязанской губернской тюрьмы... Освобождение состоялось под залог его сподвижника, известного Рязанского купца Ф.И. Масленникова в 5000 рублей.
     Н.Д. Зенин понимал, что темнота и невежество людей главный враг для создания лучшей жизни, и какую пользу приносит просвещение. Показательна его речь при поднятии колоколов в д. Ёлкино в 1908 году. После нескольких слов по поводу торжества он сказал: «Закончив созидание храма, вам теперь же надо поставить себе новую задачу, которую также немедленно начать осуществлять. Задачей этой должно быть создание школы для ваших детей... Я всем существом своим призываю вас напрячь все силы»
     Н.Д. Зенин предпринимал значительные усилия и по созданию в Егорьевске школы для старообрядцев. Вопрос неоднократно поднимался в Совете старообрядческой общины.  По этому вопросу Н.Д. Зенин имел беседу с членом Государственной Думы 3-го созыва М.Н. Бардыгиным.
     На втором месте после изучения грамоты церковной Н.Д. Зенин ставил церковное пение. По этому вопросу, как и по другим вопросам развития и пропаганды старообрядческой культуры, Н.Д. Зенин  явился единомышленником Богородского фабриканта Арсения Ивановича Морозова. Сотрудничая со звукозаписывающими фирмами, он содействовал не только выпуску граммофонных пластинок с пением Морозовского хора  под руководством Павла Васильевича Цветкова, но и их распространению, а также организации школ пения. Как и многие нововведения, появление пластинок с записями хора вызвало неоднозначную реакцию у старообрядцев, разделившихся на два лагеря – сторонников и противников «славления Бога на бездушном предмете». В разгоревшемся споре Н.Д. Зенин занял твёрдую позицию. «Опытом я пришёл к тому выводу, что записи церковных песнопений на граммофонных пластинках имеют огромное значение. Они несут с собою во все тёмные углы нашего отечества свет, освещающий темноту незнания...»,-  пишет в полемике Н.Д. Зенин.
     Н.Д. Зенин принимал активное участие в общественной жизни Егорьевска: избирался Гласным Егорьевской городской думы; принимал активное участие в благотворительной деятельности; имел несколько благодарностей: Высочайших и  Егорьевского Купеческого Общества;
     Не оставляет Н.Д. Зенин и своего любимого занятия фотографией. Он становится членом Русского фотографического общества в Москве. Издает серии фотографий: духовных иерархов; Всероссийских старообрядческих съездов; начётчиков; картин знаменитых художников, две серии открыток с видами Егорьевска, одна из которых с надписями на двух языках: русском и эсперанто.
     Начинается Первая Мировая Война. Н.Д. Зенин публикует большую статью «Мировой пожар войны», в которой объясняет популярно своим читателем её причины и высказывает своё мнение: «Случилось то, чего не было от сложения мира: весь земной шар внезапно охватил пожар войны... Всюду идет разграбление имущества одним другого, всюду гибнут люди во взаимном самоистреблении, всюду гибнут огромные ценности как имущественные, также точно и культурные... Грядущее народов грандиозно – своим ужасом; и во что оно выльется потом, теперь предсказать очень трудно... Жестокое дело – война, но по воле судеб она сейчас необходима, неизбежна. Так идем же, братья, с надеждою на Бога воевать с немцами, чтобы нашими испытаниями и кровью достичь прочного мира надолго».

     Под грузом этих тревожных мыслей, Никифор Дмитриевич ставит гранитный памятник своему отцу. Трогательную надпись на памятнике он заканчивает словами «...этим памятником я заканчиваю мой последний долг. Теперь очередь за мною. Твой сын Никифор. Егорьевск, 11 октября 1915г.». Спустя некоторое время в 1916 году он по направлению Всероссийского земского союза едет на фронт во 2-ую армию.

     С началом войны 1914 г. разнообразная и столь полезная деятельность Всероссийских Съездов, с таким огромным трудом и с такой непостижимой энергией налаженная, была значительно ослаблена. Последние Всероссийские Съезды старообрядцев – 18-ый и 19-ый - были уже политическими съездами, так они окрещены и в тогдашней старообрядческой печати. Они были необыкновенными и по тогдашнему настроению их участников, и по своему характеру и содержанию. Накануне начала избирательной кампании в Москве в августе 1917 г. под председательством П.П. Рябушинского состоялся последний съезд старообрядцев всех согласий. Этот съезд, названный, впрочем, лишь «Политическим Совещанием», имел, судя по речи его председателя П.П. Рябушинского, даже пророческий характер:

     «Мы переживаем, - говорил Павел Павлович, - время грозного государственного испытания и внутренней народной неудовлетворенности. Неразумные люди на наших глазах разоряют Россию и повергают народ в величайшее бедствие... И в это трудное время величайшая ответственность ложится на всех нас за будущие судьбы нашей страны... Надо опомниться и общими усилиями положить предел блужданиям власти, а с нею вместе и всего народа. В минуту смертельной государственной опасности мы должны все сплотиться в совместной работе и во взаимопомощи искать выхода... К нашему горю, слова убеждения и совести уже не помогают. Положение с каждым днем все ухудшается. Злые люди завладели положением... В горе и унижении России будет виновен сам народ, не умеющий определить свою судьбу и по малограмотности, безволию и слабости безропотно идущий за людьми, искренней веры в которых мы не имеем... Все наше прошлое (старообрядчества) было сплошным мученичеством, и мы устояли. Проявим же себя и теперь и докажем свою готовность к жертве, нашу великую любовь к родной стране. Никакие посулы разных лжепророков нас не одолеют, и все мы душой сумеем разобрать, где правда и где ложь... Надо уметь сейчас прозреть правду, чувствовать, верить. Если мы не могли допустить, чтобы царская власть помыкала Россией, то невыносимо трудно терпеть, чтобы безжалостно терзали и по своему капризу расправлялись с Россией неведомые нам люди. Пусть любовь к России пронижет нас вновь своим бессмертным светом. Пусть каждый из нас сознает, что он – неотъемлемая часть великого нерушимого целого – России... В это трудное время, время утраты веры в людей, нам, как и всем русским гражданам, необходимо проявить высшую выдержку и стойкость, чтобы отстоять свободу и честь России, заливая своей кровью преступление старой и безрассудность новой власти...».
     Последовавшая в 1917 г. всероссийская революция и совсем прекратила деятельность Всероссийских Съездов старообрядцев.

     А вот с другим сподвижником Н.Д. Зенина – протоиереем Димитрием Сергеевичем Варакиным,  знаменитым старообрядческим начётчиком, судьба распорядилась иначе. В июне 1920 года он был рукоположен во священника к Георгиевскому храму города Егорьевска, где Председателем Совета старообрядческой общины был Никифор Дмитриевич Зенин. Сохранились и опубликованы письма Д.С. Варакина к еп. Александру и архиеп. Мелетию, из которых кое-что стало известно о последних годах жизни Н.Д. Зенина.
     Выдержки из писем Д.С. Варакина:
     «...Мой переезд из Москвы в Егорьевск совершился хотя и не без труда, но настолько удобно и благополучно, что я и представить себе этого ранее не мог.... И не только удобно было переезжать, но даже, глядя на других, с комфортом. В отдельном, хотя и товарном вагоне ехали... Ехали мы долгонько, около четверых суток... мы приехали 28 июня рано утром, и тотчас же я отправился к Зенину ...»
      «...На Петров день по просьбе Н.Д. Зенина на вокзал приехали три лошади и восемь человек солдат, и меня выгрузили из вагона, перевезли и поставили все имущество в уготованную мне квартиру. Так совершилось мое путешествие!.. Расходы по переезду общество мне уплатило...».  22/VII (ст. ст.) 1920 г.»
     «...Да пока еще и здесь, слава Богу, жить можно. Картофелем будем обеспечены на весь год. Да и «насущного» тоже соберем по милости Божией и добрых людей. Хлебец-то здесь все-таки уродился...».
     ...наше духовенство и прежде было утесняемо всякими способами, и теперь, когда оно вправе было ожидать себе от «народной власти», по крайней мере, если не милости, то сочувствия, тоже не видит облегчения от угнетений и страданий. У нас, в Егорьевске, на этот счет пока хорошо..»..
      «...Теперь же, слава Богу, у меня в квартире электрическое освещение, и я имею возможность уделять вечерние часы на чтение книг и другие умственные работы, как равно и на написание писем...».
     «... 21-го декабря старого стиля мы трое (Н.Д., я и о. Козьма) были во время чтения арестованы и отправлены в «Политбюро»... Приняли нас там очень деликатно, не сделали нам никакого зла...  Мои слова на них произвели хорошее впечатление, и они отпустили нас с миром.  И мы пошли домой, славя Бога... Что Бог ни строит – все к лучшему!"... На чтении они придрались к некоторым словам Н.Д. о еврейской религии. Правда, Н.Д. сказал так, что очень свободно можно было понять, что это против власти, но при объяснении легко можно было отстранить всякое подозрение в этом. У него все-таки был обыск, но ничего предосудительного найдено не было. Обыск был, очевидно, сделан только для формы. Почти и не искали ничего...  Вот и вся эта незатейливая история...».
     «...Я к своей пастве как будто привык. И очень доволен ею. А также и паства ко мне относится очень хорошо. Дров не покупаю. Хлеб почти тоже пока не покупаю. Купил очень немного. Остальными продуктами деревня не забывает. Можно сказать, питаемся, как и прежде в добрые времена...».
     «...Вопрос о моей квартире стоит на точке замерзания.... А наш совет, как видно, мало об этом заботится. А председатель так прямо заявил на мои слова, что «может быть, я найду квартиру где-нибудь там, где это будет вовсе нежелательно для прихода». – «Ну что же, я лично против этого ничего не имею», - вот слова председателя. ... Ради Бога не пишите ничего совету об этом, Бог с ним! Мне не хочется обострять отношений...».
      «...На общем собрании, бывшем в прошлое воскресенье, было постановлено ознаменовать чем-нибудь память покойного Н.Д.З., и решено устроить в память его чтение...». 20/II ст. ст. 1923
     «...Оскудел Егорьевск деятелями со смертью покойного Н.Д. Зенина, как будто все благосостояние прихода он унес с собой в могилу*. Если бы был Н.Д., то епископ Геронтий (Петербургский и Калужский) в тюрьме не сидел бы, да и мне не грозили бы этим...
     17/30 июня 1924  Многогрешный и недостойный иерей Димитрий Варакин.

     Из этих писем можно сделать вывод, что Н.Д. Зенин ладил с Советской властью и пользовался достаточным авторитетом. Жизнь в общине текла своим чередом, без особых проблем.

Захоронение Зениных. Фото 2010 г.

     Умер Никифор Дмитриевич Зенин 12 апреля 1922 года от сыпного  тифа. Жил он на момент кончины в г. Егорьевске Рязанской губернии и был прописан на ул. Московской в доме 3, кв. 6. Заявление о смерти в ЗАГС принёс его племянник Алексей Варнавич Зенин, живший с ним вместе. Мария Владимировна Зенина осталась вдовой. Похоронен был Никифор Дмитриевич на Никитском кладбище. До последних дней жизни он оставался фотографом, председателем Совета Егорьевской старообрядческой общины.

*  *  *

     Прошло сто лет, но имя Н.Д. Зенина упоминается во всех современных трудах и публикациях по «Золотому веку старообрядчества».

     В предисловии к книге А.Панкратова

      «От востока направо. История, культура, современные вопросы старообрядчества» 

     доктор искусствоведения М. П. Рахманова пишет:

     «...И здесь вполне уместна аналогия с началом века. Тон и манера новой книги, написанной в наши дни молодым старообрядцем, более всего напоминают о традиции старообрядческой публицистики и научной мысли, представленной в статьях на страницах старообрядческой же периодики первых десятилетий XX века или в крупных трудах таких авторов, как Федор Ефимович Мельников, Иван Акимович Кириллов, Никифор Дмитриевич Зенин, Яков Александрович Богатенко (конечно, называю далеко не всех). Им был свойствен скорый и чуткий отклик на события, соприкасающиеся с духовным строем старообрядчества, и резкое неприятие противоречащего этому строю; глубоко осмысленный и творческий подход к собственному наследию – подход, отрицающий всякий формализм и «этнографизм»; многогранность интересов и при этом твердость, четкость мировоззрения...».

*  *  *

     Из интервью зав. архивом Митрополии РСПЦ, кандидата филологических наук В.В. Боченкова

     «...Хочу вспомнить имя Никифора Дмитриевича Зенина – подвижника-книгоиздателя, жившего в Егорьевске, выпускавшего журнал «Старообрядческая мысль». Многое, написанное им, кажется устаревшим: публицистика живет до тех пор, пока живет повод, ее породивший. Когда он становится историей, то забывается, уходит из памяти поколений, к публицистике не возвращаются. Однако, публицистический повод обладает способностью время от времени воскресать и тогда те статьи, которые он некогда вызвал к жизни, снова становятся актуальными, позволяя взглянуть на старые проблемы с нового ракурса, в свете уже иных исторических реалий. Есть у Н.Д. Зенина статьи, актуальные, как мне кажется, в любое время, и их наберется на хороший сборник... Призыв Зенина прозвучал в пустоту. Звучит ли он в пустоту сейчас?...»

*  *  *

     «...Никифор Дмитриевич Зенин... относился к числу крупных церковно-общественных деятелей..., славные имена которых были известны всей старообрядческой России... Они именно своею ревностною и благочестивою деятельностью золотили и всячески обогащали действительно «золотой период» русской, старообрядческой истории...», напишет потом Ф.Е. Мельников в «Краткой истории древлеправославной (старообрядческой) церкви»

Вместо заключения

      «Я не поклонник насилия, откуда бы оно и с какой бы целью ни исходило. Я твёрдо уверен в истине учения Христа – «насилие и родит только насилие» («губящий мечом от меча погибнет»). И человечеству от того, что одно насилие будет задавлено таковым же, легче ничуть не будет. Этого я держался, и буду держаться. Шесть лет незаконных преследований меня полицией, вплоть до заключения в тюрьму с намерением выслать, не вытравили у меня моей веры, что любовь только побеждает, а насилие гибнет, и с этой верою я умру»

Использованные материалы:

1. Ф. Е. Мельников  «Краткая история древлеправославной (старообрядческой) Церкви»

2. Журналы «Старообрядческая мысль», 1910 – 1916 г.г.

3. Материалы из архивов РГАДА и ЦИАМ по истории деревни Гостилово и родословной крестьян Зениных, собранные краеведом А.Н. Фроловым.

4. С.Г. Вургафт, И.А.Ушаков «Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря»

5. Селезнёв Ф.А., к.и.н., доцент (ННГУ) «Роль буржуазии в организации Всероссийских старообрядческих съездов»,г-та «Старообрядец» (Н.Новгород), №33, Июнь 2005г.

6. Ф.А. Селезнёв. к.и.н., доцент (ННГУ) «Д.В. Сироткин и Всероссийские съезды старообрядцев в начале XX века

7. Ф.А.Селезнев. . к.и.н., доцент (ННГУ) «Д.В.СИРОТКИН И ВСЕРОССИЙСКИЕ СЪЕЗДЫ СТАРООБРЯДЦЕВ»

8.  «Старообрядчество в России», энциклопедический словарь, Москва, 2005г.

9.  Ф.А.Селезнев, д.и.н., зав. кафедрой ННГУ »СТАРООБРЯДЧЕСКОЕ КУПЕЧЕСТВО И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ В ГОДЫ РЕВОЛЮЦИИ 1905–1907 гг.

10.  «Письма Д.С. Варакина» Приложение к ж-лу «Церковь» «Во время оно», вып.4, 2007г.

11. Журнал «Россия православная», №7,2007г.

12. Дынникова И.В. «Морозовский хор в контексте старообрядческой культуры начала ХХ века», М.,2009г.

13. Ершова О.П. «Старообрядческое общество Москвы рубежа XIX – XX веков»

14. Ершова О.П. «Старообрядчество и власть»

15.  Смирнова В.И. «Мы – Егорьевцы»

16. Боярский Д.Е., Михайлов С.С. «Старообрядческие храмы и общества восточной части Воскресенского района»

17. Крестьяне в адрес-календарях, справочных и памятных книжках Рязанской губернии за период 1873-1914 гг.

18.  Глеб Чистяков «Начётничество в древней христианской церкви и староверии»

19. «Протоколы частного собрания 2-5 авг. 1905г.», журнал «Старообрядец», Н.Новгород, 1906г.

20. «Переписка Рязанского губернатора», ГАРО, Ф-5, оп.4, д.5263

21. «Письма еп. Уральского Арсения к Зенину Н.Д»

22. «Письмо еп. Рязанскому Александру», ОР РГБ, Ф,246, К.216, ед.11

23. Журналы (некоторые) 1905- 1915 г.г.: «Церковь», «Слово Церкви», «Старообрядец», «Старообрядцы»;

24. Материалы из Егорьевского архива

25. . Воспоминания родственников

От редакционной коллегии: Архивные материалы

Зенин Никифор Дмитриевич, находятся на сайте http://wnzenin.ru/