Красуленков Геннадий Дмитриевич,
корреспондент газеты "Орехово-Зуевская правда".

СЛОВО О ВАСИЛИЕ ЧУРКИНЕ.

Разбойник, главарь банды, атаман – как только не называли во второй половине Х1Х века уроженца деревни Барское Гуслицкой волости Василия Чуркина, наводившего страх на эти места, исконно заселенные старообрядцами. По документам того времени видно, что несмотря на строгие меры властей и размещения здесь военного поселения, разбои и убийства в округе не прекращались, постоянно выявлялись притоны воров и фальшивомонетчиков.

Вид на деревеню Запонорье, где бывал Василий Чуркин и где прошел по его следам Владимир Гиляровский (фото А. Каблева).

В 1863 году свой очерк о Гуслицах публицист А. Стороженко заключил словами: "Ну уж и сторонка здесь! Я думаю, в целом свете подобной не отыщется...Тысячу раз давал зарок не ездить в эту проклятую Гуслицу. Всякий раз непременно что-нибудь случается".

Как пишет в своей книге "Старообрядческая Палестина" наш историк В. С. Лизунов, известности Василия Чуркина в немалой степени способствовал редактор газеты "Московский листок" Н. И. Пастухов, которому однажды исправник дал "Дело разбойника Чуркина". Оно заинтересовало редактора, он понял, что при соответствующей раскрутке на его основе можно написать целый роман. В те годы корреспондентом этой газеты работал известный репортер В. А. Гиляровский, человек сильный, смелый и рисковый. Его-то Н. И. Пастухов и послал в Гуслицы, описать места и притоны, связанные с деяниями Чуркина, встретиться с людьми, которые его знали.

"Странствия Гиляровского,—пишет В. С. Лизунов,— начались с посещения Ильинского Погоста, где жил его приятель, трактирщик Давыд Богданов. Узнав о намерении корреспондента собрать сведения об атамане Чуркине, Богданов возмутился: "Какой он атаман, просто рвань, бывший фабричный от Балашова, спившийся с круга! Действительно, была у него шайчонка, грабил по дорогам, купоны фальшивые от серий печатал,— да кто у нас их не печатает,— а главное, ходил по фабрикам. Придут втроем, вчетвером; вызовет Васька хозяина: "Давай, говорит, четвертную, а то спалю". Ну и давали, чтобы отвязаться. В поездах под Конобеевым из вагонов товар сбрасывали. Вот и все. А то – "атаман"! Просто сволочь…"

Затем Гиляровский побывал в Запонорье у приятеля Чуркина трактирщика Семена Иванова, заходил в родовой дом жены разбойника Арины Ефимовны, где жил Василий, познакомился с ней и дочерью Анной.

"Исходил я все деревни,— писал потом Гиляровский,— описал местность, стройку, трактиры, где бывал когда-то Чуркин, перезнакомился с разбойниками, его бывшими товарищами, узнал, что он два раза был сослан на жительство в Сибирь, два раза прибегал обратно, был сослан в третий раз и умер в Сибири – кто говорит, что пристрелили, кто говорит, что в пьяной драке убили,,,"

Есть и другая версия. В 1997 году я был в Барском, когда готовил очередную "Глубинку". Там мне довелось встретиться с правнуком разбойника – Семеном Федоровичем Чуркиным.

— Отец мой не в деда пошел,— сказал он мне,— а вот дядя Артем, его брат, в Чуркину родню – храбрый и рискованный..Что касается самого Василия Чуркина, то о смерти его писали разное: одни говорят, что его жандармы пристрелили, другие – что убили, мол, в пьяной драке. Дочь Василия Чуркина, кажется, тетя Нюша, ей было лет восемьдесят, рассказывала мне о своем отце вот что. За поимку Василия была назначена большая сумма. Когда на него началась настоящая облава, он понял, что пропадет и решил бежать в Сибирь. Без останова он гнал тройки, меняя их на постоялых дворах. В одном месте Василий Чуркин встретил мужика, очень похожего на него. Тайно убил, надел на него свою одежду с разбойничьими принадлежностями и был таков. Тетя Нюша рассказывала, что несколько раз потом ездила к отцу в Сибирь, где он нашел свое последнее пристанище.

Так кем был Василий Чуркин на самом деле, атаман, бандит с большой дороги, рвань- портянщик или русский Робин Гуд? Бытует и такое мнение. Его придерживается сегодня, в частности уроженец деревни Дуброво, ранее входившей в Запонорскую волость, любитель местной истории Николай Никонов. Вот что он говорит:

— Традиционное мнение, что Василий Чуркин был бандитом и разбойником с большой дороги в большей мере идет от жандармского насилия в старых Гуслицах и от никоновского гонения на старообрядцев. Им выгодно было представить защитников древней веры в виде грабителей, фальшивомонетчиков и пьяниц, хотя всем известны старания старообрядцев в деле сохранения в чистоте своей веры и души. Василий Чуркин своими методами противостоял этому. Он грабил людей, хитростью и преступлениями наживших богатства, трактирщиков, которые спаивали народ. И мне понятно, почему в Ильинском Погосте Давыд Богданов дал ему такую характеристику. Но за этой видимой и официальной оценкой Василия Чуркина в Гуслице стояла и другая сторона: он грабил богатых и одновременно помогал бедным, униженным и оскорбленным. Даже сам автор романа Н. И. Пастухов назвал его "благородным разбойником".

Эта личность меня давно волновала, и я решил узнать, какая память о Василие Чуркине сохраняется в тех местах, где он бывал. В его родной деревне Барской я встретился со многими жителями. Общий ответ, основанный на сохраненной от предков памяти: это был честный и благородный человек, помогавший бедным. Часто он стучал своим землякам ночью в окно, клал деньги или подарок на заваленку или на крыльцо. При необходимости они сами его спасали от жандармов, пряча в укромных местах.

По рассказам своих бабушек и дедушек житель деревни Н. Ф. Дронов поведал такую историю. В деревне Давыдово жил фабрикант Гусев, за подлые привычки, рвачество и глумление над старообрядцами люди ненавидели его. Василий Чуркин задумал убийство. Однажды он подошел к дому фабриканта и заглянул в окно. Он увидел, что хозяин дома держит на руках ребенка. Имея своих детей и любя их, Чуркин отказался от задуманного.

Побывал я и в Запонорье, на родине его жены Арины Ефимовны, где встретился с Матреной Акимовной Горлановой, многие годы проработавшей председателем Давыдовского сельского совета. Она рассказала мне вот какую историю, память о которой хранится в деревне и сегодня. Одна крестьянка, мать пятерых детей, чтобы отдать дань помещику, была вынуждена продать свою корову. Навстречу ей попался мужчина.

— Далеко идешь? — спросил он.

Женщина объяснила ситуацию, в которую попала.

— Муж-кормилица умер. Иду и боюсь, говорят, что в нашем лесу Чуркин появился.

Потом она видит, как этот незнакомый достает из кармана деньги, дает ей и говорит:

— Возьми, мать, деньги, возвращайся домой с коровой, корми детей и пои их молоком.

— За кого мне Богу молиться, за здравие кого и как вас звать? — спрашивает крестьянка.

— Я и есть Василий Чуркин,— ответил мужчина и пошел своей дорогой.

Женщина повела корову домой и в деревне всем говорила: "Чуркина не бойтесь. Он бедных не обижает".

Из этих встреч с людьми, из всего услышанного, прочитанного ранее я понял, что Василий Чуркин в виду обстоятельств был вынужден встать на путь разбоя по отношению к тем, кто грабил народ и преступным путем наживал себе богатство. Правосудие и во времена Чуркина было неспособно защитить униженных и оскорбленных. Как человек честный, смелый и глубоко чувствовавший несправедливость, он был вынужден встать на дорогу самосуда. И в наши дни родственники невинно осужденных и пострадавших, не веря в справедливость возмездия по закону, пытаются вершить свой суд. И большинство общества встает на их сторону. Примеров тому много.

Из всего сказанного я вынес твердое убеждение, что в истории нашего края Василий Чуркин является русским Робин Гудом, борцом за простой народ против хапуг, жуликов и ворюг всех мастей. Стереотипы стереотипами, а правда должна быть восстановлена.